Жительница Плишкарей поделилась секретами долгой жизни

Софронова Анна Лаврентьевна, 80 лет

Я родилась 23 февраля 1941 года в Тойкино. Мама родила 15 детей, но выжили только пятеро. Тогда была очень высокая младенческая смертность. Родители — Пелагея Ивановна и Лаврентий Леонтьевич, ещё до моего рождения были раскулачены и сосланы в Сибирь, уехали туда с тремя детьми на руках. Потом вернулись из Сибири в Тойкино, где и родилась я в 41-м  году.

Военные годы, конечно, я не помню. Слишком мала была. Отец мой получил ранение ещё на Гражданской войне, у него не работала  рука, и на фронт он не попал. Но в военные годы он был бригадиром, председателем колхоза в Тойкино, назывался колхоз имени 17-го партсъезда.

 Помню, когда маленькая была, с отцом ездила по полям. Он на лошади, а я всё сидела у него в кошеве, это телега так называлась. Вот отец на поле с людьми побудет, а поедем обратно, обязательно зайдёт в лес и вынесет мне фуражку малины, или грибов наберёт.

Детство прошло весело. Зимой из школы вернёмся, по дому что-то помогли и бегом на гору с лыжами да санками. Пока светло на лыжах катаемся. Я здорово на лыжах ездила, по всем трамплинам, ничего не боялась. Как только стемнеет, лыжи  в снег втыкаем, идём на санях кататься. Детей тогда было в Тойкино очень много. Своя школа работала. Я там  начальную ступень окончила, а потом училась в Плишкарях. Каждый день мы пешком ходили из Тойкино в Плишкари, в любую погоду, даже в распутицу. Никто нас не подвозил тогда, только сами. Иногда только взрослые провожали, директор даже, помню, провожал нас – Пётр Петрович Петров.

А летом работали на колхозных полях. Тоже интересно и весело, была у нас молодёжная бригада. В основном сенокосили. Днём работаешь, а вечером бежишь на барабушку. Гармонист играет, мы поём песни да частушки, да ещё и по деревне пройдём с песнями. С тех пор из музыки только гармошку признаю.

Я всегда была заводилой, активисткой, всю жизнь на сцене, с песнями. А с парнями не ходила. Меня все спрашивали, столько парней вокруг, а ты почему ни с кем не ходишь? Вот, оказывается, я Толю своего ждала. Он старше меня на два года. Как-то на барабушке была у нас игра, не помню уж её название, по ходу которой мы вместе с ним оказались. Вот так вдвоём ушли, с этого и началось. И пробыли вместе 49 с половиной лет…

Когда Толя  в армию ушёл, я старалась не ходить никуда.  Старалась уж даже ни с кем из парней не говорить и ни на кого не глядеть. Потому что кто-нибудь да привяжется, постоянно пытались познакомиться. Сватать приезжали часто меня. Как-то раз из бани иду, мама мне говорит: «у нас дома сваты сидят». Я  пообщалась с ними, видно приветливо, что ли, а мама потом мне рассказывает: «я испугалась, что ты согласишься сейчас за него замуж пойти». Ну как же я соглашусь, если у меня Толя в армии?! Ну, а когда Толя пришёл в армейский отпуск, тут уж ему его родители не дали покою — женись! Мы пошли с ним и зарегистрировались.

Окончила я 10 классов, и директор Плишкаринской школы Пётр Петрович Петров предложил мне стать учителем. Тогда деревень-то вокруг много было. Артемоны, Талый Ключ, Малиновка, Раздолье. И я два года ездила по деревням, работала «запасной» учительницей. Где болеющих, где декретниц заменяла. Вела начальные классы.

Потом в Плишкарях освободилось место, я пришла в Плишкаринскую школу и здесь ещё проработала 46 лет. Общий педагогический стаж 48 лет. Всё с начальными классами, один год как-то преподавала русский, а потом вернулась к малышам, привыкла к ним. Заочно окончила в Перми пединститут.

Пока детей ведёшь с 1 по 4 класс, так привыкаешь к ним, что они уже как своя семья. Учителя в средней ступени всё время спорили, каждый хотел взять мой выпуск. Говорили, что ребятишки были более грамотные и дисциплинированные. Когда проводила открытые уроки, меня хвалили, всё спрашивали постоянно: как ты этого добиваешься? А я и сама не знаю, как. Внимание нужно к каждому ребенку. Ну, и сидеть порой в школе приходилось до вечера.

А домой придёшь, там ещё и скотины полнуще: коров держали, гусей, уток, бройлеров. Да ведь и своя семья есть.

Толю тоже пригласили работать в школу — он там преподавал физику и математику. Вырастили с ним троих детей. Татьяну, Евгения и Ларису. Сын Евгений тоже 16 лет в Плишкаринской школе преподавал труды и черчение, а потом ушёл из педагогики, мало ребятишек в школе осталось…

Помню, что Плишкари в моей юности выглядели беднее, чем Тойкино. Крыши домов все соломой были покрыты. Тойкино было зажиточнее, без соломенных крыш. А сейчас Тойкино по сути умирающая деревня. Бываю там редко, стоит в Тойкино дом родительский в одиночестве, некому там жить…Да и в Плишкарях полно домов пустующих.

Очень жалко Плишкаринскую школу. Когда я перешла сюда из Тойкино, только пятых классов в параллели было две штуки, всего в школе училось человек триста.  А сейчас 20 ребятишек всего. Всё время думаю, что будет дальше?  Тут же детсад – такое здание было прекрасное, такой порядок был. Перевели сад в школу и здание полностью нарушили, всё разобрали. И вот со школой как будет?

Я преподавала 48 лет в разные годы, начиная с 1959 года. Многие говорят, что дети изменились со временем, но я этого не заметила. Дети отличались только поведением, спокойным или вспыльчивым. И тут сразу понимаешь, из какой семьи пришёл ребенок, значит, дома такой порядок. Семьи разные были. Я много лет являлась депутатом плишкаринского совета, и в выборах участвовала. Была и председателем женсовета местного, и вот там мы работали с трудными семьями.

Мне повезло с семейной жизнью. Никто никогда от нас ругани не слыхал. Я ссориться совсем не умею, скорей зареву, если что не по мне. А Толя никогда не сердился, очень умный был у меня муж и с руками золотыми. Всё, что в доме нашем, этими его руками сделано. А со свекровью, Верой Павловной, так мы вообще как подруги были. Она даже, бывало, советовалась со мной, хотя я намного моложе.

Последние несколько лет моей жизни омрачены большими потерями. В 2010 году не стало моего мужа Толи. Нет уже двоих детей — Евгения и Татьяны. Это большая боль. Никогда не думала, что так сложится. Помню в детстве сидели мы на печи с мамой и старшей сестрой Надеждой. Мама про кого-то рассказывает, про дедушек, про бабушек, а я никого не знаю. Говорю: «Мама, про кого ты всё рассказываешь, где все эти люди?».  Она отвечает — умерли. И я прицепилась к этим словам: как умерли? и я умру?!  И вот, помню, так я долго ревела потом: ты зачем меня родила, мама, если я тоже умру?

Но мама моя прожила 92 года, а мне вот уже скоро 81. Росла я на удивление крепкой. К врачам никогда не обращалась. Даже ребятишки в школе иной раз жалуются — голова болит, а я до недавнего времени и не знала, как это. Но теперь от всех переживаний и голова чувствуется.

Когда на пенсию вышла, даже в окно по утрам смотреть не могла, как увижу ребятишек, в школу бегущих, сразу на глаза слезы наворачиваются. Всё-таки почти полвека отдано школе и детям. В Плишкарях очень много живёт моих учеников. Да и в Елово, когда приеду, часто здороваются.

Детей своих вырастила, ни с кем проблем не было, все получили высшее образование. Какие советы по воспитанию? Да всё просто, дети ведь на нас, родителей, смотрят и идут за нами же. Вот мои махонькие, а я их брала всех с собой, ходили в лес за земляникой, за лечебными травами. Татьяна старшая была, она моего склада, всегда с удовольствием. А Евгений порой ревёт, я говорю: «Девчонки, давайте уж его дома оставим». А Лариса: «Нет, надо всем вместе». Вот так и ходили — всегда все вместе.