Небесные братья. 2 августа — День ВДВ

Наталья Красносельских

 Дмитрий Шергин отправился служить в армию в непростое время. Годы его службы — 1994 -1996.  Кто постарше, конечно, вспомнит, что это годы  первой чеченской кампании. Попасть в это время со срочной службы на настоящую войну было очень реально.

Но молодым парням, а попал Дмитрий в 13-ую штурмовую десантную бригаду под Оренбургом, всё было нипочем. Они даже сами специально писали  заявления, чтобы отправили их в зону боевых действий: В Чечню, в Югославию. К счастью, «на войну» парней не отпустили. Так и дослужили десантники до дембеля в своей части под Оренбургом.

А призывался Дмитрий из города Кургана. Хоть родом сам из Малой Усы, но уехал в Курганскую область к дяде и поступил там в энергетический техникум. Тогда как раз отменили отсрочку от армии и парня призвали прямо со второго курса, не дав закончить учёбу. Но он не расстроился.

—  Я очень хотел в армию идти, — говорит Дмитрий, — серьёзно — очень хотел!  Такое время было и такое воспитание у меня, что мужчина должен служить обязательно. Иначе ты не мужик. Да я бы и сейчас пошёл в армию, даже не раздумывая, если бы меня в силу возраста взяли.

О десанте Дмитрий не думал, но попал в ВДВ. Отобрали его среди многих кандидатов. Комиссия была серьёзная: врачи, психологи. Прошло собеседование, где новобранцу пришлось отвечать на много вопросов. В итоге сочли парня годным к службе в армейской элите — Воздушно-десантных войсках.

Правда о престиже и «элитности»  не думал. Для начала полгода обучения в городе Марксе Саратовской области. Ежедневные занятия.  Строевая и физическая подготовка, обучение на специальном десантном комплексе, где имитируются настоящие прыжки, отрабатываются непредвиденные ситуации. Учат группироваться, потому что если неправильно сгруппировался при приземлении – считай, ноги переломал. Изучали  устройство парашюта, которое каждый боец должен знать, как свои пять пальцев. Каждый парашют – индивидуального пользования. После укладки его обязательно опечатывают, размещают на складе и ставят караул. Никто, кроме владельца, включая офицеров и даже генералов, не имеет к твоему личному парашюту доступа.

После учебки приехали на место службы в посёлок Ушкули под Оренбургом. Там располагалась 13-ая  штурмовая бригада, и именно там Дмитрий совершил свой первый прыжок. Впечатления незабываемые. Три  секунды свободного полета.  Считаешь  — 501, 502, 503, потом дергаешь кольцо, раскрывается парашют, и всё – паришь, и весь мир перед тобой как на ладони.

Считаешь  — 501, 502, 503, потом дёргаешь кольцо, раскрывается парашют, и всё – паришь, и весь мир перед тобой как на ладони.

—  Это чистый восторг, — вспоминает Дмитрий, — и, когда первый раз прыгают, то  все кричат — сто процентов. Если вам кто-то скажет, что молча прыгнул, не верьте!

Потом было еще 14 прыжков. Самые «волнительные» — второй и третий. «Первый раз не страшно, — говорит Дмитрий, — ты же не представляешь ещё точно, что там будет, а вот второй и третий раз как-то маленько где-то подстукивает».

Зато дальше прыжки уже становятся довольно монотонной рутиной. Уложил парашют — прыгнул,  уложил—прыгнул и так далее. Мог ли Дмитрий за время службы совершить больше прыжков, чем 15? Да, но часть располагалась в оренбуржской степи, а там сильные ветра. Если ветер сильный, прыгать нельзя. Несколько раз так было, что уже и на аэродром приехали, а прыжки отменили из-за ветра.

Двадцать пять лет прошло со времени службы в армии. Многое из того времени уже быльём поросло. Но десантное братство остаётся. Куда бы ты ни приехал, если встретишь десантника, всё, братья навек!

— Как- то раз приехал в Екатеринбург по делам, подходит ко мне мужичок, спрашивает, ты десантник? Я ему: ты с чего взял? А у тебя наколка на ладони – «за ВДВ».  Ну, и всё,  сразу братья, родная душа, — улыбается Дмитрий.

Правда после армейской поры так и не довелось ему ещё хоть раз прыгнуть с парашютом. Хотя  есть клуб в Перми, за деньги это можно сделать. Но постоянно что-то не складывается. А мечта о том, чтобы снова испытать этот  восторг, прилив адреналина в крови, не отпускает и теперь, спустя четверть века:

—  Да вот хоть сейчас, открылась бы дверь, зашёл бы человек и сказал, пошли, прыгнем с парашютом, я бы даже не задумывался, просто встал и пошёл.