История долгой жизни 91-летней Чепуштановой Александры Филипповны из Куштомака

Я родилась 15 марта 1931 года в Куштомаке. Отец мой — Филипп Наумович, работал в колхозе на тракторе. Мама — Анна Ивановна,  тоже была колхозницей.  Детей мама родила 8 человек, но выжили не все. Я была старшая в семье, когда я родилась, тяте было 19 лет, тогда рано женились и детей рожали.

Отца убили в 1942 году на фронте. У меня хранится справка: «Красноармеец  Пермяков Филипп Наумович убит в бою 18 августа 1942 года в деревне Горки Смоленской области». Четыре месяца только он прослужил…

Десять лет мне было, когда началась война. Я к тому времени уже робила — телят, свиней, гусей, овец пасла. В школе только отучимся, лето началось — нас посылают на разные работы. А уж когда война началась, вовсе стало некому работать, всех забрали, остались старики да дети. Кто, что, где мог, там и работали.

Один раз мы с подружкой Зойкой на выпасе уснули, да телят-то проспали. Телята разбежались. Мы  перепугались, что делать? Моя мама вместе с Сашей Крылосовым — заведующим фермой, поехали на лошадях телят искать. Нашли, обратно пригнали. Нас отругали потом, но несильно попало. Все-таки мы были еще дети.

Младшую сестру Фаю с десяти лет отдали в няньки, а я с 12 лет уже работала прицепщиком на тракторе с дядей Колей Галкиным. Я маленькая, худенькая, рычаг-то не могла выжать даже. Как-то раз не смогла выжать рычаг и упала под плуг. Дядя Коля оглянулся, побелел, перепугался, трактор остановил и меня вытащил. Хорошо, что он назад посмотрел, а то бы меня запахал. А с 14 лет я уже сама работала на тракторе-колёснике*.

Умела на тракторе, потому что тятя тракторист был, и мы к нему с детства с братанниками бегали. Я смотрела, как что устроено и всё выучила. Когда в 14 лет на трактор посадили, я уже всё знала, сама его ремонтировала. Посылали учиться, но не поехала — испугалась.

Еще на лесозаготовки ездила. Для того чтобы туда отправить, мне год добавили. Написали, что я с 1930 года рождения, хотя я с 31-го. Надо было по плану парня отправить, а послали меня — 14 летнюю девчонку. Мой дедушка Иван наплел мне лаптей. И вот так, четыре пары с собой, пятая на ногах — ушла я в лес. Ой, мороз сорок градусов, холодина, а мы все равно идем робить, да лапти-то расплелись, распустились! А потом с лесозаготовок шла пешком обратно и все ноги заморозила. Сейчас ноги болят, мучаюсь ночами. Когда и реву от боли, а что теперь делать?

Окончила я 4 класса. Хоть учиться любила, и учительница меня хвалила, из школы пришлось уйти. Тятю убило, как маме детей поднимать? А я старшая, вот мы с мамой всех и поднимали. Куда надо, меня туда и посылали, а я и шла — мне не горе.

Первый муж мой был — Иван Михайлович Чепуштанов из деревни Кузяшка. Не гуляли, не встречались, просто понравилась я ему. Приехал со всей своей родней меня сватать. Я спряталась, за печку залезла, не хотела за него. Родня Ивана стала меня уговаривать, потом он увел меня на крыльцо, тоже давай уговаривать. Согласилась. Поехала с ним в Кузяшку. Шесть лет мы с Иваном прожили, троих детей родила. Потом муж заболел и умер. Я одна с детьми в чужой деревне. Так тосковала по Ване, снился он мне без конца. Приехала мама и увезла меня обратно в Куштомак. Купили там маленький домик, и стали жить в нем с детьми.

Пять лет прожили, а потом я снова замуж вышла. Не знаю как, то ли бойкая была, то ли что. Но я никого не искала, они сами приходили. Со вторым мужем Алексеем родила еще двоих детей. Стало легче, домик побольше купили. Корова здорово выручала. Была у нас корова ведёрница Ветка, по полному ведру молока давала.  Только недолго мы со вторым мужем прожили, его тоже не стало.

Опять осталась я одна с детьми. Совсем тяжело мы жили. А потом поселился квартирант в доме. Парень в Суганке в училище учился и на квартире у нас жил, да так и остался с нами. Тоже не звала его, он сам навелился. Не побоялся ни четверых детей, ни того, что я старше его на девять лет. Я ему очень благодарна. Прожили мы с третьим мужем, Алексеем Ефимовичем,  57 лет.

Он был хороший человек. Сначала-то себя выказал, а потом уж я по-своему начала говорить. Баско мы жили. Всю жизнь он проработал на тракторе, даже после пенсии робил. Безотказный был, всем помогал. Люди его тут помнят как Астраханцева, а меня и детей астрахнцевыми звали, хотя у нас с ним общих детей-то не было. Прожил он 80 лет.

Работы тогда много было, село было большое, колхоз имени Кирова. Вон тут на фотографии мы на покосе, 27 человек женщин косили, сейчас уж никого с этой фотографии не осталось. Сначала косишь колхозное, пока в колхоз не накосишь, себе нельзя. Как только разрешат себе косить, посреди ночи все соскочат и бегом бегут. Целыми семьями, кто едет, кто пешком, да с детьми малыми. Дети тоже помогают. А как иначе? Скотины много — корова, свиньи, овцы, утки.

Я работала на ферме с телятами, кормила их. Разные награды и  почетные грамоты есть у меня. Много лет отработала, а потом в 55 лет вышла на пенсию, и через два месяца мне стали отказывать: хватит, мол, трудиться, вы и так много робили. Я даже заревела, а телята-те за мной ревут. Очень уж они меня любили.

Потом уже, когда ушла с фермы, как-то был случай, помогала мужу и заглянула в телятник. Ногу только туда поставила, телята меня увидели, да как заорут! Я подхожу, они на меня глядят и ревут — узнали. Тут я не выдержала, у самой слезы. Любила я и телят, и ферму, и меня все любили.

Вырастила четверых детей. Родила пятерых, но один мальчик умер в девять месяцев, осталось четверо. А сейчас уже трое живы. У меня десять внуков, 23 правнука, и два праправнука.  Дети живут в Елово и Барановке, а в Куштомаке со мной сейчас дочь Галя, мы с ней вместе живем.

 Болела редко, да и в больнице почти не бывала за всю жизнь. Один раз только оступилась и в голбец  упала, да так неудачно. Вот тогда увезли в больницу и сделали операцию. Да еще на глаза операция была. Работали в лесу, и мне щепка в глаз попала, начала терять зрение.

Как дожить до девяноста лет я не знаю. Я ведь живу и ничего теперь не делаю. Галя – дочь, всё делает, даже на стол мне есть приносит. Я только стараюсь уж ей помогать, чем могу. Встану, постель свою заправлю. Иной раз не могу, а все равно надо. Покушаю, посуду за собой вымою.

Поговорить охота, а подруг уже нет, не с кем. Я хоть запою. Петь любила и люблю до сих пор. Разные старинные песни, частушки. Выйду во двор и с Булькой-собакой вдвоем поем. Вот сегодня с ним пели. Я запою и он со мной. Всю жизнь я с песней. Много утрат пережила. Я из-за Вани, первого мужа, так ревела, как меня отпоили только. Вот сижу-реву, да опять запою. Пою, а слезы катятся.

«Спит аул во мраке ночи, низко стелется туман, приходи ко мне украдкой на условленный курган. Ты да я, нас с тобой двое, ты вздохнешь, я повторю. Сердце скажет поневоле, одного тебя люблю».* Прожила я хорошо. Хоть и в слезах бывала, а всё равно хорошо.

 

*Колёсный трактор СТЗ-15/30 был самым массовым сельскохозяйственным трактором в СССР первой половины 20 века. Причем управляли этим трактором не только мужчины, но и женщины, а во время войны – в основном только женщины. Именно на таком тракторе работала легендарная советская активистка Стахановского движения Прасковья (Паша) Ангелина. В Пермском крае установлено несколько памятников «колёснику». Памятники этому трактору стоят в Нытвенском и Березовском районах.

Редакция благодарит Галину Ивановну Смирнову (дочь А.Ф Чепуштановой) за помощь в подготовке материала

Статью читайте в «Искре Прикамья» № 31 от 11.08.2022